Практическая сторона дела еще страшнее и расходится даже с официальной статистикой. Согласно результатам исследования, проведенного в 2021 году победителями хакатона «Прожектор 2021», организованного Теплицей социальных технологий* и «Новой газетой», с 2011 по 2019 год в России 66% убитых женщин были жертвами домашнего насилия: по данным опубликованных в этот период российскими судами приговоров, 12 209 из 18 547 женщин погибли от рук партнера или родственника. Для сравнения, за 10 лет Афганской войны погибло 14 427 советских военнослужащих. Авторы исследования пришли к выводу, что наиболее опасное место для женщины в России — это дом.

При этом в докладе ООН за 2018 год указано, что средний мировой уровень женщин, погибших от семейного и партнерского насилия, составил 58% от общего количества убитых женщин. В России, как мы видим, - больше.

Надо отметить, что даже цифра в 66% занижена, так как далеко не все приговоры публикуются в системе ГАС "Правосудие": опубликованию не подлежат решения судов, если в деле также фигурировали действия против половой неприкосновенности (до или после убийства) либо если преступник был признан невменяемым.

Отсутствие в стране эффективных механизмов защиты от домашнего насилия признал в конце 2021 года ЕСПЧ, обязав Россию выплатить 450660 евро Наталье Туниковой, Елене Гершман, Ирине Петраковой и Маргарите Грачевой.

В 2017 году муж отрубил Грачевой кисти рук. Он сделал это из ревности, до этого женщина неоднократно сообщала в полицию об угрозах мужа, но участковый игнорировал ее жалобы. Петракову муж неоднократно избивал и насиловал. Суд оставил его без наказания. Гершман муж избивал, но уголовного дела не возбудили. После развода он выкрал их малолетнюю дочь.

Туникову муж угрожал выкинуть с балкона и бил. Во время очередного избиения женщина ударила его ножом. Против нее возбудили уголовное дело и признали виновной в превышении пределов необходимой обороны, однако она попала под амнистию.

Кроме назначения компенсации Европейский суд предписал, что Россия должна внести в законодательство поправки, направленные на предотвращение повторных актов домашнего насилия и защиту жертв: ввести защитные предписания (временный запрет на приближение) и криминализировать все акты домашнего насилия, включая побои. Эти предписания не выполнены, а на вопрос о решении ЕСПЧ пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков ответил, что «действующее законодательство предоставляет весь необходимый инструментарий для борьбы с <домашним насилием>».

После отказа России выполнять решения ЕСПЧ в ответ на санкции надежды на исполнение вынесенного им предписания вовсе нет, как нет и возможности у новых жертв насилия рассчитывать на европейское правосудие. Между тем уровень агрессии в обществе в целом растет, и семья - не исключение.

В 2021 году волонтеры Инициативной группы «Равные» впервые выпустили исследование «Невидимое насилие», в котором анализировали зафиксированные в Мурманске сообщения о таковом. Это исследование стало возможным благодаря работе telegram-канала «Министерство слуха», который публикует сообщения из эфира полицейской радиосвязи. В мае 2023 года инициативная группа опубликовала новое исследование - по аналогичным материалам 2022 года.

При этом, согласно официальным данным, уровень насилия в целом в регионе значительно возрос: прокуратура региона сообщала о росте на 5,2% числа преступлений в общественных местах, на 20,1% - уличной преступности.

Согласно исследованию, в 2022 году число публикаций о вызовах полиции по причине применения насилия выросло с октября по декабрь 2022 года, тогда же участились вызовы полиции по фактам насилия в отношении пожилых людей. Уровень партнерской агрессии вырос: если в среднем в 2021 году о партнерском насилии в месяц выходило 52 сообщения, то в 2022 году - уже 60 сообщений. Женщины в качестве потерпевших упоминались 881 раз, мужчины - 84. При этом рост домашнего насилия в отношении женщин по сравнению с аналогичным периодом прошлого года заметен в ноябре и декабре, в отношении мужчин - ежемесячно.

Домашнее насилие характеризуется высоким уровнем латентности. Далеко не все жертвы готовы заявлять в полицию о случившемся, опасаясь, что это вызовет новый приступ агрессии у партнера. Финансовая и психологическая зависимость, социальные стереотипы, боязнь осуждения, опасения за будущее детей зачастую не позволяют жертве покинуть насильника. В данном случае речь не только о женщинах.

Исследователи полагают, что в среде мужчин уровень латентности таких преступлений еще выше: общество, где господствует принцип "мужчины не плачут", не признает нормой обращение "главы семьи" в полицию за защитой от жены.

"Я несколько раз, просыпаясь, замечал на своем теле следы от уколов вилкой", - говорит С. - Конечно, ни в какую полицию я не пошел". С. расстался с женщиной-агрессором и вступил в новый брак. Через некоторое время его избил любовник второй жены . На сей раз С. обратился в полицию, но дело не возбуждали несколько месяцев, а затем переквалифицировали в административное. С. продолжает подвергаться психологическому насилию со стороны уже бывшей жены, которая не позволяет ему видеться с их общим ребенком.

"Однажды жена облила меня кипятком из чайника. Были сильные ожоги. Ну и била, конечно, бывало, - говорит А. - Но я сам виноват. Нет, в полицию я, конечно, не пошел, что я, дурак что ли?"

"От подачи заявления в органы внутренних дел по факту причинения вреда мужчин удерживают сложившиеся в обществе стереотипы сильного пола; боязнь мести, боязнь потери контакта с детьми; страх одиночества; опасение негативной, ироничной реакции со стороны друзей или полиции. Иногда у жертвы есть надежда, что супруга изменится. По сути, такое поведение очень схоже с поведением женщин, которые страдают от насилия в семье", - пишут авторы криминологического исследования "Мужчина – жертва семейного насилия: актуальность проблемы в России".

Не отрицая, что женщины в семье чаще оказываются в роли жертвы, отметим, что латентность насилия в случае противоположной схемы намного выше - это отмечали французские и британские исследователи проблемы, говоря, что мужчины зачастую рассматриваются полицией как "жертвы второго сорта", австралийское бюро статистики подсчитало, что лишь 5,3% мужчин, ставших жертвами насилия со стороны супруги, обратились в полицию.

Для ранимого мужчины в общественном сознании места нет. Это подтверждают исследования Элизабет Бейтс из Кембриджского университета: "В телевизионных программах и комедийных шоу насилие над мужчиной - юмористическое средство. Мы можем смеяться, видя, как женщина колотит мужчину, но у этого есть последствия. - Есть множество причин, которые мешают мужчине обратиться за помощью. Одна из них - опасение, что ему не поверят. И то, как в СМИ говорят о насилии, влияет на этот страх".

"Мужчины столь же часто, как и женщины, признаются в том, что хотя бы раз испытали домашнее насилие в партнерских отношениях. Тяжелые проявления в случае женщин встречаются намного чаще, но и среди мужчин с этим сталкиваются не единицы", - говорит немецкий исследователь Ральф Пухерт.

Если говорить о статистике (речь - лишь о зарегистрированных преступлениях), в Великобритании более 40% жертв бытового насилия – мужчины; во Франции - 33% мужчин, в Германии - 19%. В Швейцарии в 2009 г. был создан первый приют для мужчин-жертв домашнего насилия.

В России такой статистики не ведется. Кроме того, если женщина может доказать факт сексуализированного насилия (хотя если речь о сожителе, это бывает непросто без помощи адвоката или правозащитников), то мужчина в принципе не может быть признан жертвой насилия такого рода со стороны женщины по российскому уголовному закону.

Нелегко мужчине-жертве найти и помощь в правозащитной среде благодаря стереотипному восприятию домашнего насилия как конфликта мужчины-агрессора с женщиной -жертвой. Первый кризисный центр для мужчин, подвергшихся насилию, открылся прошлой весной в Петербурге.

Между тем ситуация затянувшегося абьюза точно так же может привести к встречной агрессии партнера, а также к обращению насилия на детей.

"Я ошибся с покупками в магазине, и когда дома мы это обнаружили, жена замахнулась на меня. Я не успел понять, что происходит, но услышал крик нашего испуганного ребенка, который в это время забежал в комнату", - говорит М. Впоследствии М. и их общий ребенок еще не раз подвергались актам физического насилия, в полицию мужчина ни разу не обращался, объясняя это любовью к жене и собственным чувством вины.

Таким образом, и женщины, и мужчины в России пусть не в равной степени подвергаются семейному насилию, но практически в равной лишены доступа к эффективным механизмам правовой защиты от него. Отсутствие законодательной базы, неготовность правоохранительных органов защищать жертву абьюза и стереотипы в обществе, делают насилие невидимым. Результат этой латентности - рост уровня агрессии, который приводит к преступлениям.


*Организация внесена Минюстом РФ в реестр "иностранных агентов"